В очередной раз, приехав в родное охотхозяйство за путёвкой, я поругался с тамошними сотрудницами. Приезд в кимрское охотхозяйство — это путешествие в машине времени лет на двадцать назад, а если мысленно изъять из кабинета два компьютера, то и на все пятьдесят. Основная и единственная цель приезда — заполнение бумажки — заявления. По заполненному заявлению получить два листочка путёвки-лицензии и передать за них бумажные деньги — из рук в руки. В век развития интернет-технологий, повального засилья электронных услуг, всё это вызывает недоумение. Время-то нынче не резиновое. Туда-обратно на машине полтора часа. И это в рабочее время — на выходных там никто не сидит. Полтора часа для середины сезона, а на весеннюю-то 10-дневную охоту там можно просидеть часа два-три в очереди, да плюс дорога. Сегодня, когда даже паспорт можно получить по интернету, уже крайне остро воспринимаешь бессмысленность потраченного таким образом времени. Постепенно, от приезда к приезду, возникает и копится раздражение.
Ну хорошо, оформили. А где охотиться ? Места охоты можно разглядеть на висящей на стене вручную нарисованной контурной карте. Когда-то давно, я был ещё в двух охотхозяйствах — и везде висели эти убогие карандашные карты на стене. Складывается впечатление, что карты эти рисовал пойманный за шкирку много лет назад один и тот же пленный немец. Дотошно, тщательно, но…по памяти. Границы давно не меняются, и можно было бы заказать нормальную спутниковую карту в полиграфии, обошлось бы тысяч в пять рублей, но нет, наша немецкая карандашная карта тут висит тридцать лет — и не надо ничего менять, охотничьи традиции нужно чтить. Да и на бензин денег нет, не то что на всякие, понимаешь, ненужные карты — все итак всё знают.
Мужиков в охотхозяйстве осенью-зимой как обычно на месте нет, в том числе и председателя, так что мучить вопросами-расспросами и умными советами приходится тётушек-сотрудниц.
Вот, выписывают мне путёвку на зайца, лису и прочую пушнину. Ругаться я не люблю, как и любой нормальный человек, но спокойно смотреть на всё это тоже не могу. Задаю наводящие вопросы: «А сколько в нашем охотничьем клубе членов?» — «А вам какое дело ?» — отвечают. Какая глупость, ну, ребёнку ясно, нельзя такие вопросы задавать — это секретная информация. Первое правило охотничьего клуба — никому не рассказывать об охотничьем клубе. Из интернет-публикаций пятилетней давности известно, около тысяча четырёхсот. В это трудно поверить. Сейчас, предполагаю, активных не более трёхсот.
«Тыща!» — отвечает сотрудница.
«А активных сколько ?» — продолжаю.
«В-смысле активных ? — недоумевает. — кто ходит — тот и ходит, а кто не ходит — тот и не ходит». Напомнило попечителя богоугодных заведений из знаменитого Ревизора: «Человек простой: если умрет, то и так умрет; если выздоровеет, то и так выздоровеет.»
«Ну как же, — возражаю, — а вот, допустим, один ходит на весеннюю охоту, а осеннюю или зимнюю — не ходит. Или наоборот. Так ежели узнать, почему не ходит, причину выявить, предложить что-то, так может он круглый год ходить будет. Авось и деньги на бензин появятся и на новую географическую карту».
Вот пример: я не беру обычно путёвку на пушнину — это зимняя, кто не знает. Цена две тысячи рублей. И вот почему не беру:
Из съедобных объектов добычи разрешён только заяц, а на него чтоб нормально охотится — спецобученная собака нужна. Собака загоняет зайца на охотника, ну а дальше дело техники. Нет, можно и без собаки походить — троплением! Тоже красивая охота, но результат крайне сильно от популяции и погоды зависит — свежий снег должен ночью выпасть, а утром резко перестать — иначе заметёт ночные следы. Сейчас вот вообще снега нет. Температура — если крепкий мороз, то заяц сидит до последнего, если тепло — срывается рано, дальше уверенной дистанции выстрела. Короче, от всего зависит, а больше от везения. В общем, трудовая охота, полная разочерований. Ходить надо много, а при малом количестве зайцев в угодиях результат плачевный. Да и сколько раз можно за зиму выбраться — три-четыре. Скажу так: несколько сезонов честно тропил — так зайца ни разу и не поднял, но, видит бог, был в шаге от него. Одним словом, если заяц вообще тут есть, то с собакой всяко веселее, результативнее. Но откуда же у городского охотника выходного дня такая собака возьмётся ? Вот и выходит, что особого смысла брать путёвку нет, если только вы не хотите просто погулять с ружьём, термосом и фотоаппаратом по зимним угодиям — это красиво и увлекательно само по себе. Но, положа руку на сердце, нам всё же нужен результат — запечённый в духовке заяц. В данном случае охотхозяйство могло бы предложить членам клуба коллективную охоту с собаками в зимнем лесу. Да, за деньги, да не всем. Ну хотя бы позвонили бы — я бы на первый раз отказался, а на второй взвесил бы, поднакопил, прикинул, поговорил с семьёй, да и согласился — интересно же. Но нет, звонят либо из банков — просят взять выгодный им кредит, либо операторы сотовой связи — тоже просят, прямо умоляют, перейти на более выгодный им тариф. Из центра Москвы, возможно из Кремля, только для Москвы и ближайшего Подмосковья, докладывают об открытии нового салона красоты с углублённым изучением английского языка, и это, подумать только, я им ни копейки за это не платил. А я, наивный, всё жду звонка из родного кимрского охотхозяйства, куда я ежегодно плачу членские взносы!
Продолжаем. Из съедобных пушных объектов добычи зимой кроме зайца остаётся только бобр. Правда, в основную путёвку он почему-то не входит, покупается отдельно лицензия — копеечная конечно — шестьдесят рублей. Ну, люди дорогие, а это вообще зачем ? Стесняюсь спросить. Вы сами-то были в своих угодиях? Куда не выйди, если есть хоть какой-никакой водоём, болотце, канава — везде бобровые плотины, заболачивание местности, загаженные ветками речушки и ручейки, пройти невозможно, грибницы погибают. Ну навалом этого бобра у нас! В той же Белоруссии разрешена добыча бобров даже весной. То есть, вечером вместо вальдшнепиной тяги можно «тихо посидеть и послушать» на бобра. Но нет, если предложить такое у нас — на вас посмотрят как на фашиста: «Шутка ли — весной на бобра!» Охотхозяйство само вполне способно решать вопросы регулирования численности объектов животного мира, но нет, зачем, если можно ничего не делать. Пускай всё идёт как идёт. А ведь в данном случае, руководство вообще могло бы отменить плату за добычу бобра, указать где лучше ставить капканы, где лучше высиживать его. И если бы весь кимрский район вдруг встал, зарядился бы и пошёл на бобра, то даже в этом случае его популяции ничто бы не угрожало. А пользы принесли бы природе — предотвратили бы заболачивание, расчистили протоки речушек и так далее. Да ради одного этого некоторые охотники купили бы общую путёвку, приобщились бы к охоте на бобра с капканами, и в результате имели бы в холодильнике ценнейшее мясо. Как известно бобр не болеет ничем, его мясо не нужно проверять в лаборатории, так как питается он исключительно растительной пищей. Это не говоря уже о ценной шкуре и полезной для здоровья бобровой струе, которые можно было бы сдать.
Продолжаем мой пример. Из несъедобной пушнины остаётся — лиса, енотовидная собака, соболёк, куница, белка. Обычно, всё это добывается по большей части из «шкурных» соображений. Мясо может пойти на приваду для той же лисы, енота, волка. Если, например, добыть лису, то это сам по себе позитивный момент, так как она переносчик заразы и поедатель зайцев, которых нам итак мало. Но что с ней делать дальше? Ведь городской, скажем так, поверхностный охотник не будет использовать её мясо для привады, он даже не будет снимать шкуру, так как толком не умеет. Риск. Лиса может болеть бешенством, а для инфицирования достаточно неудачного контакта со слюной. Бешенство практически неизлечимо — это на 99% мучительный летальный исход. То есть работать с тушей нужно аккуратно. В данном случае охотхозяйство могло бы помочь с разумной утилизацией, переработкой. Да и привести её куда надо — не жалко времени потратить. Но нет! Сколько не спрашивал — «Вы добыли, вы и думайте что с ней делать! Нам-то это зачем?» Прекрасно. А мне тогда зачем лишать жизни красивую рыжую лисичку, если я не знаю что с ней делать?! Закопать? Говорят, кабан раскопает. Да и вообще, не по-нашему это как-то.
С оставшимися белками и куницами тоже самое. Да, можно снять шкурку — засолить, так она долго сохранится, но всё равно нужно её потом вести на выделку, если сам не умеешь. Но куда ? Аж в саму Москву. Её можно сдать там же, однако, цена не окупит и расходов на бензин. Не говоря уже о потраченном времени. Охотхозяйство могло бы устроить приём шкурок, пускай даже бесплатный — лишь бы она не пропала в лесу. Могло бы устроить выделку за разумные деньги. Договорились бы с деревенским или фермером, который умеет это делать, если самим лень этим заниматься. Однажды, я обнаружил в лесу тушку куницы, аккуратно висящую на ветке дерева. Её шкурка фантастически искрилась на солнце. То есть, её кто-то добыл, но даже не стал забирать, так как не было смысла с ней возиться. А ведь это было убийство, а не добыча.
Именно по-этому я давно не беру путёвку на пушнину.
Я знаю, где обитают тетерева зимой, и где возможна охота на лунках. Но лицензий на тетерева не дают, об этом даже смешно заикаться.
Бывает и такой пример: берёт охотник комплексную путёвку на весеннюю. Селезень на подсадную (на чучело) — да, ходит. А на вечернюю тягу вальдшнепа не ходит. Почему? Плохо стреляет, попасть не может по летящей цели — подранки, как ножом по сердцу, ну кто это любит ? Конечно, путёвку он уже взял, деньги заплатил, но всей полноты весенней охоты не видит. Ну так в чём проблема? Организовало бы охотхозяйство временное стрельбище в укромном месте, где проблем не будет. В начале сезона желающие охотники централизованно, посетили бы мастер-класс по стрельбе по тарелочкам. Заодно и перезнакомились бы, передали бы опыт, провели с пользой время. Это что, криминал ? Может ли сам охотник пристреляться по тарелочкам накануне весенней тяги? Теоретически может. Но что-то я таких не видел.
Весенний гусь. Ну помилуйте. Гуся нет! А вы что делали, чтобы он приземлялся тут?! Высеивали поля ? Заготавливали скрадки? Ну, перенимайте мировой опыт, как это делают практичные канадцы, например. Опять одно нытьё, опять у них гусь на кислороде прошёл.
Да, всё за отдельную плату, а может даже и бесплатно. Да, не все смогут участвовать. Ну так обзвоните, разузнайте, продумайте, изыщите возможность, прогревайте клиентскую базу, чёрт возьми. Колотитесь! Изучайте технологии продаж, адаптируйте под свои нужды! Но нет! Зачем всё это ? Пёс с вами, охотники, гоните монету, вот вам путёвка, мажьте по вальдшнепу, плодите подранков.
Объяснял я это всё сотрудницам. Приводил примеры с фитнес-клубом. Что, мол, разницы по технике по работе с клиентами нет ни-ка-кой. В хороших фитнес-клубах людей ведут, следят за прогрессом, интересуются их питанием, предлагают миллион акций, скидок и так далее. Короче, держат клиента в тонусе. У вас тут — та же самая база, почему я от вас ни одного звонка за пять лет не увидел?! А они мне: «А нам не надо! Пришёл за путёвкой — хорошо, не пришёл — тоже хорошо, зверь целее будет.» Ага! А как требовать чего-то начинаешь — «у нас денег нет!» Да к вам и ходят только потому что альтернативы толком нет, все охотхозяйства в районе такие же обители скорби, без денег и желания куда-то двигаться. Кто-то заподозрит у меня потребительский подход к охоте, к добыче. Может это и так, а может и нет. Я лишь выступаю за здравый смысл, если такое понятие вообще применимо к охоте и городским охотникам в 21-м веке.
Одна радость — замечаю как растёт популяция рябчика. На сегодня это, наверное, самая любимая и доступная лесная охота для простых охотников. Однако, это происходит отнюдь не по причине участия охотхозяйства в жизни рябчиков. Ведь в том лесу, где я наблюдаю их неуклонный прирост, егерей отродясь не было. Егеря проводят биотехнические мероприятия на поддержание популяции копытного зверя. Всё что относится к крупным копытам, для простого охотника — тайна покрытая мраком. Там либо цены запредельные, либо ты в узком круге ограниченных людей.
Вот так, слово за слово, про лицензию на бобра я и забыл, а возвращаться не захотел. Ну и хорошо, бобёр целее будет!
Дополнение от 20 марта 2021 года.
Прошедшей осенью в Неклюдово видел глухаря, и не одного. Удивляться нечему — места относительно глухие (асфальта уже нет), охотников мало. Вчера в офисе охотхозяйства поинтересовался выдавали ли лицензии на глухаря. Оказывается выдавали — всего было закуплено на сезон 3-5 лицензий, выдавали их владельцам легавых. То есть, заранее обзвонить охотников, узнать может кто на глухаря хочет пойти в грядущем сезоне — охотничья традиция не позволяет.